ModernRel.Ru

И христианство, когда оно стало распространяться в больших городах, сейчас же привлекло к себе внимание. Определенными синкретистами, т. е. веровавшими в каких угодно богов, была Очень благородная семья Северов. Александр Север, молодой человек, сделавшись императором, был окружен в высокой степени замечательными по тогдашнему времени женщинами, чрезвычайно благородными и интеллигентными, — они были синкретистки. У Александра на его божнице стояли разные боги, между ними уже и Иисус Христос, но также Озирис, и Кибела, и Ормузд. Он считал вполне возможным верить всем вместе. Это служит указанием на то, что к христианству стали относиться с известным интересом.

Но так как христианство шло с низов, так как на нем лежал анархический оттенок, так как христиане не признавали власти, часто не платили налогов, отказывались отбывать военную службу, то императоры и обрушились на них гонениями.

Марк Аврелий, император–философ, тоже довольно порядочно угнетал христиан, но не за их

веру, а потому что он считал их антигосударственной сектой.

И тем не менее, аристократический мир увидел, что эти странные люди распространяются повсюду, что они стойко переносят всякие муки, и стал к ним присматриваться внимательнее. Собственная религия внести какое–нибудь успокоение в страждущие души не могла, и поэтому стали они прислушиваться к христианскому учению. А у христиан было своеобразно весело. Здесь были люди, которые собирались в каких–нибудь катакомбах (подземельях) или где–нибудь в укромном уголке за городом под открытым небом; все это были рабы, пролетарии, беднота, и начинались великолепное хоровое пение, экстаз, всеобщие объятия, поцелуи, рассказы о том, что мир погряз в грехах, но справедливый бог, который не мог просто помиловать людей, потому что они — большие грешники, сам отдал сына своего на жертву и заставил его, невинного, страдать только для того, чтобы иметь право простить их, грешных людей. Это был такой очаровательный миф, и весь ритуал был настолько полон энтузиазма, что мятущиеся Души из аристократии попадали под обаяние христианства и все чаще к нему примыкали, и влияние христианства стало расти и в богатой среде.

Но проникновение в демократическую церковь аристократического элемента в значительной степени изменило самый дух христианства. Во–первых, оно придало совершенно новый колорит учению христианскому, а во–вторых, оно изменило и внутренний строй христианской церкви. Конечно, учение богатых не является единственной причиной этого явления; быть может, если бы аристократический элемент и не входил в церковь, она пошла бы этим же путем. В отношении учения громадным переломом во внутреннем смысле христианства явилось, во–первых, учение о Логосе, а во–вторых, перенесение центра тяжести с морали и ожидания второго пришествия на вопросы догмы.

Когда образованные люди стали проникать в христианскую церковь, то их выбирали пресвитерами и епископами. Все чаще и чаще мы видим людей из высокой аристократии среди христианских епископов. Величайшие учителя тогдашней церкви, возьмем ли мы Оригена и Климента Александрийского» или Августина, Тертуллиана или Амвросия — все это были люди с высшим философским образованием. А поскольку они увлекались христианством, они старались его как–то формулировать.

Философской редакцией, сравнительно близкой к христианству, является ужо Евангелие от Иоанпа. Оно расходится с другими еваптслпями в целом ряде фактов. В то время как в других евангелиях говорится, что Христос был галилеянином и только незадолго до смерти в первый раз попал в Иерусалим, Иоанн утверждает, что он многократно бывал в Иерусалиме. Вся история его казни и ареста рассказывается у Иоанна иначе, и учение тоже значительно отличается. Я уже говорил, что евангелия Матфея и Марка доказывают, что Иисус был богочеловек, Мессия, и доказывают это изображением жизни и учения Христа, его пророчествами и чудесами. В евангелии Луки есть определенное сильно демократическое течение, в евангелии Иоанна — течение философское. Оно начинается с утверждения, что Христос не человек. Нигде в других местах этого не сказано, в других местах говорится, что это —' человек, который родился от духа свята и девы Марии, здесь же его предсуществование и его тождество с богом устанавливается с определенной силой, как явственное. Сначала было «Слово», и бог создал Христом весь мир, а вот теперь этим же Христом этот мир искупил. Кто не знает учения о Логосе, никак не может себе представить, что все это значит. И естественно, раз евангелист Иоанн постоянно держит в голове, что Христос не есть назарянин Иисус, а что это есть сам бог, вседержитель, творец всего мира, который временно принял земную оболочку, чтобы научить высшей мудрости человечество и принести мистическую жертву за мир, — все речи Христа наполняются чрезвычайной торжественностью и некоторой философской темнотой.