ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ВЕРИТЬ В БОГАСтраница 3
Дикарь начинает задумываться о ветре, о грозе, о перемене погоды, об удаче или неудаче в охоте, о солнце, о звездах, о ночи и дне, поскольку с усложнением его хозяйства все это входит в круг его хозяйственного обихода, и, чем чаще он задумывается об этом, тем больше укрепляется в мысли о существовании духов. Почему это так? Если то, что делаю я, зависит от моей души, то то, что делается в природе, зависит от великих могучих душ, которые когда–то были людьми. Первобытный человек приходит к выводу, что душа есть у тигра, у кенгуру, у каждого растения, у каждого явления, что эта душа похожа на человеческую душу. Постепенно утрачивается сознание о душе умерших людей, а просто говорят: дух, душа, незримая воля божества, с которой нужно иметь дело: либо умилостивлять ее, либо запугивать. Примитивный жрец, какой–нибудь шаман, сам верит тому, что он умеет поговорить с этим духом, он знает, какие подарки нужно сделать этим духам, потому что хороший шаман каким–нибудь бренчанием или танцами, полными конвульсий, может разогнать духов, по представлению дикаря.
Вот без таких опытных людей, знахарей, ведунов, людей, которые знают, как можно обращаться с духами, на них воздействовать, примитивный человек считал бы себя страшно заброшенным и угнетенным, если бы знал, как мы, что природа есть совокупность масс материи, на которую можно воздействовать только через посредство техники.
Техника у дикаря так ничтожна, он так слаб перед явлениями природы, что он считал бы себя какой–то песчинкой, брошенной в страшную, непонятную машину. Между тем он уверен, что природа зависит от каких–то человекоподобных существ, с которыми можно входить в специальные отношения, в какие он входит с каким–нибудь покорившим его племенем. Вот примитивное представление о потустороннем мире.
Но по мере того как развивается человеческое общество, изменяется представление о мире. Человеческое общество изменяется прежде всего тем, что в нем появляются классы, говоря вообще, господствующие классы и порабощенные.
Когда военная каста захватывает земли, скот и подчиняет себе при помощи своих дружин и челядинцев массы рабов или полурабов, то представление о душе высших людей и низших распадается. Душа вождя, конечно, и на том свете могуча, как она была могуча и на этом свете, она встречает поддержку предков, которым она молилась, когда умирали их знаменитые потомки. Она входит в жилище отца, который был могуч и на земле. Мы знаем, что в древнем эпосе цари и их приближенные как на земле называются божественными или полубогами, так и там, на том свете, они остаются могущественными, и наоборот. тень простого человека, смерда, остается и на том свете такой же чернью, какой она была здесь,
Мы знаем, что над прахом царей строят пирамиды или насыпают какие–нибудь курганы, устраивают военные игры перед их могилами, сжигают их оружие, их коней, их жен, чтобы они последовали за ними на тот свет. А о черни никто не думает, разве только родственники выльют каплю молока или еще чего–нибудь им на прокорм.
Мы знаем, что у древних греков души таких умерших людей похожи на целый сонм незримых птиц, которые с писком летают везде, где пахнет жареным, и стараются получить свой пай, между тем как умерший сытый воин там становится еще богаче. Постепенно возникает представление, что такие явления, как гром и молния или восход солнца, его шествие по небу, есть следствие проявления грозной могучей воли этих людей, предков царей, предков вельмож.
Предки царей и вельмож — это боги. Царский род ведет свое происхождение от бога, и когда одно племя завоевывает другое, то бог–покоритель становится старшим богом.
Так постепенно возникает представление о едином царе .богов, и, чем шире земное слияние народов, тем больше отдельные царства небесные сливаются в одно царство. ' Император римский был господином мира. Тем больше, конечно, ценили и главного бога этого государства. Он истолковывается как бог всемирный, а других богов или не признают больше, или признают как узурпаторов, которые стараются сопротивляться единому богу, но которых он подчиняет своей власти, или, наконец, как его вельмож и наместников. Таким образом, мы вступаем в полосу национального бога, развивающегося вместе с монархом, вместо с монархами, из которых каждый претендует на главенство.
Другое по теме
Архиепископ Афинский Блаженнейший Хризостом I (Пападопулос) (1923-1938)
Он занимает видное место в греческом богословии. Получил высшее богословское
образование на Афин-ском Богословском факультете, а также в Киевской и Петроградской
Духовных Академиях. Прежде восшествия на Афинскую кафедру был пр ...