Влияние этих событий на обращение уйгуров в буддизмСтраница 1
Таким образом сложилась политическая и экономическая ситуация, в которой орхонские уйгуры сменили религию с манихейства на буддизм. Как и в случае с восточными тюрками, сменившими шаманизм на буддизм и обратно, а также с более ранним переходом уйгуров из шаманизма в буддизм, а затем в манихейство, на смену и выбор религии повлияли три фактора. Первый – это необходимость унифицировать силы для объединения народа под властью новой династии. Второй – поиск сверхъестественной силы для поддержки новой власти, в основе которого лежала оценка успеха различных религий в помощи другим иностранным режимам. И третий, самый главный, – получение экономической выгоды благодаря контролю торговли по Великому шелковому пути.
Уйгуры Кочо и желтые уйгуры начали не только новые династии, но также и новый стиль жизни – жизнь оседлых горожан государств-оазисов. Манихейство доказало свою несостоятельность в качестве государственной религии, способной предоставить сверхъестественную силу для сохранения их предыдущей Орхонской империи. Им была необходима новая религия, вокруг которой можно было бы объединить народ и которая предоставила бы им дополнительную светскую поддержку, необходимую для того, чтобы эти перемены прошли успешно.
Тибетская империя только что распалась, а танский Китай находился на грани распада. Раньше уйгуры воевали с обеими империями и знали их сильные и слабые стороны. С точки зрения кочевого, исповедующего шаманизм народа, неудача обоих империй могла быть приписана только их недавним гонениям на буддизм. И тибетцы, и танский Китай обидели буддийских божеств и лишились их поддержки. То есть сверхъестественная сила буддизма была ясно доказана. За столетие до этого уйгуры решили, что поражение, нанесенное Аббасидами и восстанием Аня Лушаня императору династии Тан, произошло в силу слабости буддизма и потому сами отказались от этой веры в пользу манихейства. Тем не менее, ход событий показал, что они ошиблись в свое оценке.
Более того, и Тибет, и танский Китай теперь были отрезаны от Великого шелкового пути, по-прежнему остающегося по большей части в руках согдийцев. Многие беженцы-буддисты из центрального Тибета и ханьского Китая, спасавшиеся от преследований на родине, поселились на территориях, через которые проходила восточная часть Великого шелкового пути, а именно в Турфане, Гуйиджуне, коридоре Ганьсу, в районе озера Коконор – на северо-востоке Тибета – и во владениях тангутов. Это произошло потому, что, не имея препятствий со стороны правительства, буддизм продолжал здесь процветать. Следовательно, в восточной части Великого шелкового пути буддизм, несомненно, был сильнее манихейства и несторианства. К тому же, поскольку и Тибет, и танский Китай только что прекратили гонения на буддизм, последователи этой веры на территории Великого шелкового пути остались без сильной императорской поддержки. Монашество и миряне одинаково обрадовались бы религиозному правителю, который бы взял на себя эту роль.
Поскольку буддизм так хорошо утвердился и был столь стабилен в Восточном Туркестане и Ганьсу не только среди согдийцев, но и среди других центральноазиатских народов этого региона, и поскольку многие уйгуры, особенно проживавшие в этих областях, уже были знакомы с этой верой, – буддизм был логичным выбором религии как для принца уйгуров Кочо, так и для принца желтых уйгуров. Если бы они стали приверженцами буддизма, это обеспечило бы им достаточно сильное положение, и их стали бы считать повелителями и защитниками на территории Великого шелкового пути. Поэтому правители обоих государств взяли себе титул «принцев-бодхисаттв», подобно тому как за полтора столетия до этого поступили предыдущие уйгурские правители, формально правившие Турфаном.
Другое по теме
Воскресение и восхищение
На основании приведенного определения "смерти второй" нам будет легче понять,
в чем смысл "первого воскресения" праведников. Полное отчуждение человека от Бога,
или смерть духовная, начинаясь здесь, на земл ...