ПОЧЕМУ НЕЛЬЗЯ ВЕРИТЬ В БОГА
Страница 11

Никто не будет говорить о том, сколько людей он пустил по миру, а все будут знать и говорить о том, что он построил университет! Эти соображения как–то хоть немножко умеряют буржуа.

Но когда он знает, что все позволено и из него вырастет лопух, тогда он знает только разгул, разврат, все, что может доставить удовольствие. «Берегись, конечно, полицейского, берегись суда. Но что касается бога, что касается совести, долой ее — это устарело, пора от нее отделаться. Все хорошо, что может безнаказанно доставить мне наслаждение». Так рассуждает атеист буржуазный.

И очень часто люди говорят: вот к чему приводит неверие. Неверие — это отсутствие всякой любви. Неверие — это оголтелость именно потому, что буржуазно мыслящий человек, все равно — капиталист или мещанин, но может себе представить иначе источника любви и подвига самоотвержения, как эгоистично. Для других человеческая личность может быть доброй только постольку, поскольку человек верит в бессмертие и в какой–то отчет в другой жизни. Мы коммунисты, мы люди нового миросозерцания, мы отделались от старой веры совершенно, но не впадаем в какой–нибудь нигилизм, на который указывают нам разложившиеся индивидуалистические типы, потому что коммунист не считается прежде всего со своей личностью, как главной ценностью. Ему вера не нужна. Не только потому, что отвращение внушает ему бог, который обо всех печется и вместо с тем строит скверный мир, но и потому она ему не нужна, что у него есть другой источник силы, который делает его великим и фактически бессмертным.

Буржуй в своем мире отгорожен от других людей тысячами перегородок. У настоящего социалиста пет перегородок. Он не отделяет себя от других, и особенности от рабочих. Рабочему получить такое миросозерцание помогла сама жизнь. Она помогла ему стать на эту высшую ступень человеческого самосознания, она научила его тому, что его «я» своей смертью может этому «мы» помочь. И для него настолько это реально, что ему нельзя говорить одним языком с мещанином, для которого, как я говорил, существует такое миросозерцание: если моя душа бессмертна, то я связан с потусторонним миром, а если я только от колыбели до гроба, то с чем я связан?

Эти два миросозерцания настолько различны, что буржуй совершенно не может понять психологию коммуниста, как какой–нибудь добропорядочный священник не может ему поверить, что можно быть атеистом и можно сказать: «Вот я лежу на смертном одре израненный, и я вместе с тем с радостью думаю о том, что будет завтра и через 20 лет, я думаю о тех женщинах и детях, о внуках, как они будут жить. Я оглядываюсь на человечество в прошлом, смотрю на то, как волнуется оно вокруг меня, и, глядя вперед, я вижу гигантскую силу человечества, вышедшую из недр хаотической, неясной, мучительной природы. Делая постоянные завоевания над этой природой, мы постепенно изобрели ту технику, которая дала возможность человеку наложить свою руку на

природу, но наука, техника, поскольку они остались в руках только меньшинства, создают целое море бедности, целое море страданий. И я вижу, как в этом человечестве его наиболее забитые, исстрадавшиеся части начинают организовываться, постигать ту истину, что, до тех пор пока человек человеку — волк, не может быть настоящего могущества, и человек не может обрести ключи к своему счастью. А потому надо, чтобы люди стали братьями, тогда создается единая душа человечества, способная планетами играть, как золотыми мячами. Этого надо достичь во что бы то ни стало, и этого нельзя достичь россказнями о такой правде, о какой говорит господствующая религия.

Этого можно достичь только мечом. Потому что часть человечества безнадежно погублена своими привилегиями, потому что, пока эти привилегии не потрясены, не сломаны до конца, она не может расстаться с ними. И вот, живя в такой момент, когда вздымаются .первые военные волны к тому, чтобы устроить на земле царство правды и развернуть перед человечеством горизонты, его стремление к идеалу, мы чувствуем себя счастливыми и совершенно мало думаем о том, умру я в субботу или в воскресенье, через год или два года. Это почти ничего не значит для меня. Я считаю, что я маленькая щепочка, которая кружится в этом водовороте, но у меня есть маленький запас сил и я, отдаваясь великому делу, могу вместе с другими привести к тому, что победит то, что я считаю добром, а не то, что я считаю злом».

Страницы: 6 7 8 9 10 11 12 13

Другое по теме

Иерусалимская Церковь в Пелле
С этого момента первенство более не принадлежало Иерусалиму. Разрушение Святого Града в совокупности с плодотворной проповедью апостолов давали повод для появления и развития в Палестине новых христианских центров. На обоснов ...