ModernRel.Ru

Что касается власти, то, как уже сказано, она поддерживала церковь и часто давала ей богатые дары. Однако же она в то же самое время жадно поглядывала на церковное имущество, когда оно разрасталось, п конечно, светские власти заинтересованы были не тем, чтобы помогать бедным (разве для отвода глаз выкинут когда–нибудь пустячки), а тем, чтобы воспользоваться громадными церковными имуществами для своих политических целей и собственного велелепия. Сначала приведем несколько примеров из западной истории.

В средние века имущество церковное разрослось до чрезвычайности. Уже король Карл Мартелл в VI веке издал особый закон в 523 году, по которому он брал у духовенства насильно значительную часть его имущества.

Сама церковь, в лице лучших своих представителей, была скандализирована страшным накоплением земель и движимого имущества в руках церкви, что развращало ее, придавая жизни ее руководящей верхушки скандально–пышный и часто развратный характер. Православная церковь очень чтит Яна Гуса, знаменитого чешского еретика, который в конце средних веков требовал от правительства, чтобы имущество у церкви было отобрано и действительно посвящено делам благотворительности и просвещения. Действительно, около половины всех земель в Англии и Германии принадлежали церкви, и государи весьма склоняли ухо к проповедям Виклифа», Гуса, позднее Лютера, потому что реформация обещала им большую поживу за счет Церкви. *

В XVI в. так называемая секуляризация, т.' е. отобрание имущества от церквей, произведена была во многих местах Германии, Швейцарии, Дании, Швеции, Англии, Шотландии, даже в Польше. Наступившая после этого реакция, по крайней мере в католических странах, задержала этот процесс, но с XVIII в. он продолжался. Уничтожение ордена иезуитов повело за собою переход всего его имущества в казну. Французская революция самым решительным образом отобрала у церкви ее богатства. В конце концов земля была отобрана даже у римского папы. Каждый раз при этом церковь негодовала, протестовала, проклинала, иногда вслух, а иногда трусливо, но светская власть делала свое дело. При этом западные «цари», повторяю», тогда не брали «имущество бедных» у церковных вельмож и богачей для действительных бедняков. Просто сильные мира светского обирали сильных мира духовного.

Перейдем к России. В России церковное имущество также чрезвычайно разрослось. Уже на самой заре официального христианства в России Киево–Печерская лавра, а за нею и другие монастыри сделались крупными землевладельцами, промышленниками. Монастыри представляли собою первых носителей торгового, а отчасти и промышленного капитала, первые банка. Когда в России устанавливалось крепостное право, монастыри стали владеть огромным количеством крепостных душ.

Громадные земли и имущество церкви и у нас, конечно, развратили высшее духовенство, и у нас появились зазнавшиеся иерархи, и у нас бедняки недоумевали, как же это так: христова церковь погрязла в пороке и пышности? И у нас имелись люди из числа самого духовенства, которые против этого протестовали. Так, известный Нил Сорский при Иоанне III «начат глаголати, чтобы у монастырей сел не было, а жили бы чернецы по пустыням и кормились своим рукоделием». Иоанну III эта мысль очень понравилась. Он сообразил, что когда чернецы займутся «рукоделием», то их «села» перейдут не к кому иному, как к нему. Он собрал собор, который и запросил их мнения на этот счет. Собор, однако, ответил: «Святители и монастыри отдавать церковное имущество не смеют и не благоволят». Однако же Иоанн отобрал значительное количество у святителей, не спросив об их благоволении, о чем преосвященный Макарий повествует: «Иоанн брал по праву завоевателя и в виде наказания провинившемуся духовенству».