ModernRel.Ru

Не обладая куполом, собор никак не создает впечатления хоть какой-то самодостаточности и самозначимости, наоборот, весь его вид говорит нам о том, что он есть вектор на что-то иное, а именно на Небо, на Бога. Как единство и смысл мира коренятся не в пределах его самого, но в Боге (чья роль в данном аспекте подобна роли замкового камня в стрельчатой арке), так и собор абсурден, если нет того, к чему направлена вся его динамика. Собор тем самым есть путь для всех христиан, и этим он подобен Тому, Кто сказал о Себе: "Аз есмь путь". И, как уже было подчеркнуто, собор всех приглашает причаститься своему стремлению; потому-то и врата его благодаря огромным тимпанам стремятся буквально поглотить весь его западный фасад. И в этом он также уподобляется Христу, ибо, по словам аббата Сугерия, "Christus janua vera" ("Христос - это истинные врата"). А французский мистик Гильом де Сен-Тьерри так обращался к Христу: "О Ты, Который сказал: "Я есть врата, и кто пройдет через Меня, будет спасен", покажи нам, где пребывают Твои врата, когда и кому Ты их отворяешь. Дом, что имеет Тебя вратами, - это небо, где обитает Твой Отец". Собор подобен Христу в своей посреднической миссии между миром и Богом (1Тим. 2,5); и как Богочеловек Христос наряду с божественными сущностью и волей всецело обладает и человеческими сущностью и волей, точно так же двусоставен и собор. Сокровенной целью отмеченного готического порыва является, конечно же, высшая цель христианской Церкви - спасение мира: "дабы всё небесное и земное соединить под главою Христом" (Еф. 1,10). Но кто же достоин спасения? - вот вопрос, на который, объединяя в себе воедино все существа и всяку тварь (включая героев и участников пародийных праздников дураков, festa stultoum, а также химер, сатиров, чертей и т.п.), наглядно отвечает готический собор, а через него и вся Готическая эпоха. Если господствующие ранее взгляды можно выразить словами: " .тесны врата и узок путь, ведущие в жизнь, и немногие находят их" (Мф. 7,14), и Гонорий Августодунский в "Светильнике" ("Elucidarium"), оценивая возможность спасения для разных сословий, утверждает, что таковой совсем нет у искажающих облик Божий жонглеров, скоморохов, акробатов и им подобных, из чего следует вывод: "Как видно, не многие спасутся"; то теперь вспоминается и том, что Христу суждено было "вкусить смерть за всех" (Евр. 2,9), что " .Христос . умер за нечестивых" (Рим. 5,6). В противовес Гонорию, Гуго Сен-Викторский утверждает, что театр есть "самое популярное место для развлечения из всех остальных", где "удовольствием ум освежается". Постепенно церковь принимает и освящает так называемый "пасхальный смех" (risus paschalis), а в XIII в. получает популярность знаменитая легенда о жонглере, танцевавшем перед иконой Богоматери, Которая сошла к нему и утерла ему пот. Тогда же францисканцы, "скоморохи Господа" (joculatores Domini), прославляют "духовную веселость" (laetitia spiritualis), а во многом противоположный Франциску доминиканец Фома Аквинский заявляет. что "ремесло актера, имеющее целью доставлять человеку увеселение, само по себе дозволено, и те, кто его отправляет, не находятся в состоянии греха .". Параллельно в Готическую эпоху происходит и общее изменение отношения к миру, которого уже следует не избегать, не проклинать, но спасать. Согласно легенде, Бернард Клервоский из-за внутренней сосредоточенности на мысли о Боге за целый день пути вдоль Женевского озера так и не заметил его. Думая о Творце, он не заметил Его творения, прославляемого Гуго Сен-Викторским следующими словами: "Вот земля, украшенная цветами, - какое отрадное зрелище она нам дарует, как и сколько радует взор, какое глубокое волнение в нас пробуждает!". В 1179 г. III Латеранский собор провозглашает анафему катарам и паратам, в 1209 г. совершается крестовый поход и против альбигойцев, для которых весь телесный мир был порождением дьявольского начала. Одновременно Франциск Ассизский осуществляет свою проповедь Спасителя всему тварному миру: "Его любовь и сострадание простирались . на всю немую и неразумную тварь, на гадов, на птиц и на все прочие одушевленные и неодушевленные создания" (Фома из Челано). Сотворенный мир с каким-то особенным энтузиазмом начинает восприниматься как "некая книга, в которой отражается, изображается и читается Троица" (Бонавентура); по словам аббата Сугерия, именно "чувственною красотою душа возвышается к истинной красоте и от земли . возносится к небесам .", "ибо невидимое Его, вечная сила Его и Божество, от создания мира через рассматривание творений видимы ." (Рим. 1,20). Поэтому неудивительно, что как раз в Готическую эпоху был дан импульс того постепенного, но неуклонного расширения круга достойных спасения, что происходило в католической церкви на протяжении всего последующего периода Средних веков и далее, когда сама возможность спастись все более и более облегчалась. Прежде всего, можно выделить практику массового отпущения грехов за участие в крестовых походах и паломничествах к святым местам (в особенности, в юбилейные года к семи римским церквям). В XII-XIII вв. окончательно складывается идея чистилища, предназначенного для очищения душ грешников при последующем переходе их в рай (причем, судьба души в чистилище может быть облегчена, а срок пребывания ее там сокращен молитвами за умершего оставшихся на земле родных и близких и их пожертвованиями в пользу церкви). В XIII же веке получает популярность, а в 1349 г. и официально закрепляется буллой Климента VI "Unigenitus" представление о "запасе добрых дел" (т.е. сверхдолжных религиозных заслуг, добытых Христом, Богоматерью и святыми), которым обладает духовенство, уделяющее добрые дела из этого запаса пастве и, тем самым, также облегчающее для нее возможность очищения. На данной догматике основывается и возникшая позднее практика продажи индульгенций, свидетельствующих об отпущении человеку, их покупающему, как совершенных, так и еще несовершенных им грехов. Далее, на Тридентском соборе (1545-63) принимается догмат о том, что спасительное действие таинств распространяется и на недостойных и пассивно их принимающих (opus operatum, id est passiv operatum): вера в таинство и желание принять его становятся необязательным. И наконец, стоит упомянуть и о так называемом светском апостолате (апостолате мирян), одной из главных концепций католического вероучения, согласно которой христианская миссия спасения вверена не только клиру, но всей церкви, членом которой является каждый верующий: таким образом, все миряне имеют право и обязанность апостолата, т.е. распространения на земле христианства, а следовательно, и увеличения количества людей, обретающих возможность спасения.